Немолодой, где-то около пятидесяти лет мужчина, крепкого телосложения со шрамом на левой щеке, в костюме и пальто на распашку, быстро спускался по ступеням метро. Он торопился.
На перроне, как это часто бывает во время утреннего "часа пик", стояло очень много людей. На лице со шрамом на щеке, появился отпечаток досады и раздражения. Видимо человек в пальто на распашку понимал, что попасть на ближайший поезд нет никакой возможности.
Вся толпа была охвачена чувством спешки и суеты, которые были привычны для многих ожидающих. Кто-то нервно поглядывал на часы. Кто-то привстав на носочки пытался разглядеть приближающийся состав. А кто-то просто переминался с ноги на ногу. По мере остановки поезда, напряжение в толпе возрастало, она как будто бы стала однородной массой, готовой хлынуть в вагоны, до самых краев, оставляя брызги невместившихся неудачников. Именно такая участь скорее всего ожидала человека со шрамом.
Поезд остановился и воды хлынули. В толкотне слышались ругательства и извинения. Где-то женский голос выкрикнул:
- Люсенька займи мне место...
А с другого конца послышалось:
- Пацан, сними рюкзак, а то сейчас сам сниму и вышвырну...
Толпа вливалась в вагоны равномерной привычной волной на всем протяжении поезда. И лишь напротив мужчины в костюме и пальто на распашку, была непонятная суматоха. Со стороны дверей доносились ругань и возмущение.
- Эй, мужик ты что полоумный?
- Что там случилось, почему не заходим..
- Сейчас поезд уйдет, и я на поезд опоздаю...
- Да вы что не видите что он обкуренный...
- Кто нибудь оттолкните его...
- Да вырубите вы этого умалишенного, здесь что мужиков нету - прозвучал истерический женский визг...
И после этого возгласа послышался звук удара после которого толпа как напор прорвавший плотину хлынула в вагон...
На лице человека со шрамом появилось такое выражение, как будто он миллион выиграл! Он стал как бы одним целым с этой хлынувшей в двери субстанцией - живой массой. Все старались не смотреть под ноги, особенно те, кому пришлось наступать на лежавшее, на половину на перроне, а наполовину в вагоне тело.
Жажда попасть в вагон была настолько сильной, что казалось это был последний поезд в их жизни. Уже давно прозвучала привычная в метро фраза: "Осторожно, двери закрываются", но сердобольные граждане придерживали двери, чтобы они не закрылись. Когда в вагоне уже практически не осталось места со словами:
- Он все равно не хотел ехать - под дикий хохот вытолкали бесчувстенное тело за пределы вагона, освобождая место для нескольких человек, которые ещё были на перроне. Машинист уже перешёл на мат, требуя чтобы немедленно бросили двери.
И наконец перед входом в вагон оказался человек в пальто на распашку... Его взгляд скользнул по растоптаному бедняге на перроне, по лицу которого было похоже на кровавое мессиво. Что-то вроде сочувствия отобразилось на лице со шрамом. Он посмотрел на открытые двери. Места в вагоне оставалось только для него. Человек в форме военного, который не смотря на настойчивые просьбы машиниста, всё ещё держал двери, крикнул:
- Ну что ты смотришь на это тело, бегом к нам...
- Ей мужик, давай поторопись - прозвучало из толпы, - ты же с нами?
После этих слов, на лице со шрамом, промелькнула улыбка, и он твёрдо ответил:
- Нет, я точно не с вами!...
- Ну как хочешь!...
Дверь с грохотом захлопнулась, насытивший свою утробу поезд, набирая скорость, скрылся в тёмном зёве тоннеля. Человек со шрамом, склонился над беднягой на перроне. Достав из барсетки влажные салфетки, начал вытирать окровавленное лицо, приговаривая:
- Ну и зачем ты помешал мне вовремя попасть на важную встречу, какая нелёгкая заставила тебя это сделать, неужели ты и вправду, безумный или наркоман...
Последние его слова, смешались с грохотом мощного взрыва из тоннеля в котором скрылся роковой поезд...
А когда эхо взрыва затихло, то прислушавшись к еле уловимому звуку со стороны произошедшей катастрофы, можно было расслышать:
"Осторожно, двери закрываются!"
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
